общий вид города (напр[имер], с Воробьевых гор);

вид Кремля; вид от Большого театра на камень памятника и вид на Б[ольшой] театр;

вид из Замоскворечья на будущий памятник у храма Христа Спасителя, Москву-реку, Кремль (панорамой).

Общие виды вокзалов и мастерских, где снят был первомайский субботник.

[Примечания Л. В. Кулешова]

Этот документ (план съемок и надписей к фильму) держал в руках В. И. Ленин, который лично посылал Л. Кулешова на съемки и даже для этого предоставлял свою машину.

В съемках принимали участие А. Хохлова, Л. Оболенский и оператор А. Левицкий.

Замечания на документе стар [ого] большевика Дм. Лещенко, быв[шего] председателя фото-кино комитета Наркомпроса.

В мае 1920 года кинооператор П. В. Ермолов, работавший при поезде члена Реввоенсовета И. Смилги, предложил Л. В. Кулешову поехать вместе с ним на Западный фронт для съемки военной кинохроники.

Кулешов дал согласие и со своей стороны предложил наряду с хроникальными съемками сделать фильм с включением игровых кусков. Он считал, что картина будет смотреться зрителем лучше, станет доходчивее и интереснее, если сочетать драматургическую интригу и подлинную хронику военных действий. Насколько мне известно, это был первый фильм, в котором игровые и документальные эпизоды снимались одновременно. Теперь Кулешов мог использовать в съемках своих учеников, актерские возможности которых он уже знал по занятиям в киношколе. Для участия в игровых эпизодах Кулешов взял в поездку трех своих учеников по киношколе: Л. Оболенского, А. Рейха и меня.

-70-

Этим предложением заинтересовались в фотокиносекции художественного подотдела МОНО. Предложенное Кулешовым либретто фильма было утверждено, и секция при непосредственном участии помощника зав. секцией Т. Л. Левингтон взяла на себя организацию экспедиции. Впоследствии картина «На Красном фронте» вышла на экран под маркой фотокиносекции художественного подотдела МОНО.

Чем же нам помогла секция? Никто из нас — ни Кулешов, ни мы, актеры,— в то время еще не был зачислен в штат секции, и все мы работали бесплатно. Единственно, чем нам могли реально помочь в секции,— это обеспечить доставку и обработку пленки, которой в то время так не хватало в стране.

Вопрос о пленке был решающим производственным вопросом. Если оператор получал государственный заказ на съемку какого-либо сюжета, но не мог достать пленку, съемка откладывалась. Для нашей картины Т. Л. Левингтон удалось с большим трудом достать позитивную пленку, на которой мы и снимали .

Перед отъездом из Москвы командующий морскими силами республики Евгений Андреевич Беренс, близкий знакомый нашей семьи, написал тов. Смилге письмо с просьбой помочь нашей группе:

«8/VI—20 г.

Уважаемый тов. Смилга,

к Вам на фронт едет группа кинематографщиков для съемок на фронте, в числе которой моя хорошая знакомая и приятельница — Александра Сергеевна Хохлова. Не откажите ей и всей группе в возможном содействии, т. к. дело у них доброе.

Желаю удачи и успеха.

Искренне Ваш Евг. Беренс».

В моей записной книжке за 1920 год сохранилась запись о том, что 10 июня наша группа выехала на поезде из Москвы в Смоленск. 12 июня из Смоленска я писала своей матери: «...пишу тебе с места, уже слегка устроившись.

-71-

Выехали мы поздней ночью, а приехали сюда вчера в семь вечера. Это невероятно быстро, неслись как экспресс. Мы помещались в двух купе: трое нас и чужой солдат и другие двое в соседнем купе тоже с чужими. Здесь мы пока в бездействии. Большую часть проводим в вагоне и отсыпаемся. Питаемся тут же, в поезде, очень недурно».

В Смоленске мы были прикомандированы к поезду Смилги. В штабе реввоенсовета Западного фронта всем нам выдали такие удостоверения:

Через несколько дней вся наша киногруппа приказом штаба армии Западного фронта была зачислена на довольствие.

«Приказ Административному

управлению Штаба Армий Западного Фронта № 374